Подземная тюрьма - Страница 64

— Ты эту бумажку в ж… засунь. — Молодой призывно взмахнул дубинкой: — Те чо, непонятно было сказано — раздевайся!

В этот момент дверь со стороны канала распахнулась и впустила моих коллег. Я был к этому готов, рано или поздно они должны были заметить мое отсутствие. Но вот что меня удивило, так это тот факт, что коллеги мои, ворвавшиеся сюда из темноты, оказались вполне готовы к перемене освещения! Они не щурились и вели себя вполне адекватно: разве что у обоих слегка слезились глаза.

— Оп-паньки… — Молодой от удивления разинул рот… и тотчас же прыгнул назад, высоко вскидывая ноги и смачно впечатываясь спиной во вторую дверь.

Степа бил молча и молниеносно: как прилетело молодому, я даже и не видел, а понял всю диспозицию только после того, как приземистый мягким кулем сполз на пол, глуховато стукнувшись головой об пол.

— Ни на шаг не отставай, — без малейшего намека на экспрессию изрек Степа, придирчиво осматривая свои кулаки. — Больше повторять не буду.

— Ну ты, турист, даешь! — пожурил меня Юра, деловито осматривая шкафчики. — Ты ж чуть всю операцию не спалил. О, на, это твой будет. Подарунок. И не говори потом, что я о тебе не забочусь!

С этими словами Юра вручил мне обнаруженный в одном из шкафчиков фонарь — допотопный, тяжелый и неуклюжий — при случае его можно было использовать в качестве дубины.

Я машинально принял фонарь и озабоченно кивнул на, распростертые тела:

— А что-то они того… Они, вообще, жить будут?

— Да куда они денутся? — Степа едва заметно хмыкнул. — Бил легко, встанут через пять минут. Юр, глянь там, надо их чем-то стреножить.

Это вот так — «легко»?! А как же тогда будет, если средне или даже тяжело?

— Турист, не стой, тушки ошмонай, — распорядился Юра, вытаскивая из-под стойки со шкафчиками небольшую дорожную сумку и рассматривая ее содержимое.

Я растерянно посмотрел на Степу. Степа опять усмехнулся уголком рта, покачал головой (…и что за белоручка нам достался?…) и принялся обыскивать чоповцев.

Это что же у нас получается? Я тут весь из себя в шоке, буквально сам не свой: мы ворвались в аппаратную, или как там ее, — в общем, в дежурку какого-то учреждения, вырубили охранников, мародерствуем тут…

Неплохое начало для тренировки сотрудников Федеральной Службы! И есть от чего впасть в шок — ну, или, как минимум, начать морщить лоб и прочие мыслительные принадлежности, верно?

Между тем мои коллеги ведут себя так, словно это какие-то детские шалости. И у меня возникает… нет, вы поймите правильно, подозревать соратников — это последнее дело, но…

У меня возникает подозрение, что для моих коллег это действительно детские шалости. И им в свое время приходилось заниматься гораздо более серьезными и страшными вещами. Поэтому-то они так легкомысленно и относятся к тому, что мы здесь натворили. Для них это отнюдь не происшествие и даже не проступок. Это скорее норма жизни.

Наручников у чоповцев не было, что вполне объяснялось отсутствием необходимости регулярно «принимать» непрошеных гостей. Ну, например, таких, как мы. Веревок тоже не было, поэтому связали их телефонным кабелем. Точнее, вязал Степа, мастерски — в три приема, а вандал Юра обрезал кабель острым ножом, который возник у него в руке буквально невероятным образом (возможно, вытряхнул из рукава — как доставал, я не видел, а только тряхнул рукой тихий щелчок, и нож уже в деле). Юрин нож меня заинтересовал: как мне показалось, у него был какой-то неправильный клинок — кривой, с этаким горбатым обушком, и довольно длинный для «складишка». Думаю, таким ножом можно не только кабель рубить.

Я приоткрыл вторую дверь — за ней был длинный коридор, в конце которого виднелась еще одна дверь, а над ней светилось что-то зеленое.

— Закрой, там камера! — шикнул на меня Юра. — Тут не пройти, я уже думал. Дальше будет еще один пост, потом лифт, и наверху у них КПП и дежурка.

Я послушно прикрыл дверь: а у меня даже и мысли не возникло, что здесь можно пройти, просто так открыл, из любопытства, посмотреть, что там дальше.

Юра быстро уложил в чоповскую сумку какие-то вещи — я особо не приглядывался, что именно он кладет, — после чего буркнул:

— Ну все, погостевали и будя.

— Да, пора уходить. — Степа посмотрел на часы и нахмурился: — Семнадцать минут до «ровно». Не густо.

— В смысле — до «ровно»? — не понял Юра.

Ага, не один я тут непонятливый! Вы не представляете, как это приятно, когда в команде кто-то еще, помимо тебя, начинает вдруг на ровном месте работать «чайником». Сразу возникает чувство локтя, и пропадает ощущение «одиночества в толпе».

— Девятнадцать ноль-ноль, — пояснил Степа. — Потом двадцать ноль-ноль. Короче, все нули — ровно.

— А, понял, — кивнул Юра, вешая чоповскую сумку на плечо и поспешая на выход (в канал, разумеется, а не в противоположную дверь).

Мы последовали за ним, и по дороге я все же поинтересовался, что такое «ровно», уже предвкушая, что мне сейчас будет указано на необходимость вникать во все самому.

— Обычно в «ровно» — в начале каждого часа бывает контроль, — неожиданно проявил мягкость Степа. — Радиоперекличка — наверху, телефонная — внизу. Доклады об обстановке. Проверки. Контрольные сигналы из серии «жив, не сплю, на месте».

— То есть ровно в девятнадцать ноль-ноль тут может быть поднята тревога?

— Не обязательно в «ровно». Это будет зависеть от организации службы на объекте. Но реакция на отсутствие доклада, сигнала или ответа по телефону — обязательно будет, это всего лишь вопрос времени. Так что надо спешить.